Пятое правило волшебника, или Дух Огня - Страница 96

— Да, конечно. Это называется эффектом отражения.

— Эффект отражения. Как он действует?

Кэлен, намотав на палец длинный локон, некоторое время размышляла.

— Скажем, есть комната с одним окном, и, следовательно, до какого-то угла солнце никогда не достает. Можно направить солнечный луч в этот вечно темный угол?

— Ну, поскольку ты назвала это эффектом отражения, то, видимо, берется зеркало, чтобы оно отражало луч в угол.

— Верно. — Кэлен выпустила прядь и подняла палец. — Хотя луч сам никогда угол не осветит, ты при помощи зеркала можешь направить солнце туда, куда оно иначе не достигает. Магия иногда может срабатывать точно так же. Конечно, магия куда как сложней, но это самый простой способ, каким я могу объяснить. Даже если только лишь по какому-то древнему закону что-то соответствует давным-давно позабытому условию, заклинание может отразить условие, чтобы выполнить необходимые для какого-то волшебства требования. Как вода пытается достичь удобного ей уровня, так и магия зачастую ищет свой собственный выход из положения — в рамках своих законов, конечно.

— Вот этого я и боялся, — пробормотал Ричард. Он пожевал травинку, глядя на простиравшиеся на горизонте тучи, то и дело пересекаемые молниями.

— Магия, о которой идет речь, примерно тех же времен, что и это древнее пророчество о Кахарине, — наконец произнес он. — Вот в чем беда.

Кэлен схватила его за руку, вынуждая поглядеть на нее.

— Но Зедд сказал...

— Он солгал. А я купился. — Ричард раздраженно отшвырнул травинку. — Зедд прибег к Первому Правилу Волшебника — люди верят лжи либо потому, что хотят ей верить, либо потому, что боятся, что это правда. Я хотел ему поверить, пробормотал Ричард. — Он обдурил меня.

— О чем это ты? — заинтересовалась Кара. Ричард обреченно вздохнул. Он проявил беспечность не только тут.

— Зедд. Он все придумал с этим Шнырком.

— Зачем это ему? — поморщилась Кара.

— Потому что по какой-то причине он не хочет, чтобы мы знали, что шимы на свободе.

Ричард поверить не мог, какого дурака свалял, забыв о Дю Шайю. Кэлен права, что так разозлилась. Его извинения просто жалкие. И это он-то — Магистр Рал? Которому должны верить и за которым следовать? Кэлен потерла бровь.

— Ричард, давай подумаем как следует. Не может ли быть...

— Зедд сказал, чтобы призвать шимов в этот мир, ты должна быть моей третьей женой.

— Помимо всего прочего, — возразила Кэлен. — Он сказал «помимо всего прочего». Ричард устало поднял палец.

— Дю Шайю. — Он поднял второй. — Надина. — Поднял третий. — Ты. Ты моя третья жена. Во всяком случае, в принципе. Может, я так и не считаю, но волшебникам, сотворившим заклинание, было глубоко наплевать, что я там считаю, а что нет. Они сотворили волшебство, которое запускается при исполнении определенных условий.

Кален испустила что-то вроде мучительного вздоха.

— Ты забываешь одну существенную деталь. Когда я произнесла вслух имена трех шимов, мы еще не были женаты. Я еще не была твоей второй женой, не говоря уж о том, чтобы быть третьей.

— Когда я был вынужден жениться на Надине, чтобы проникнуть в Храм Ветров, а ты — выйти замуж за Дрефана, в наших сердцах мы принесли обеты друг другу. И из-за этих обетов поженились там и тогда. Во всяком случае, с точки зрения духов. Даже Энн согласилась, что так оно и есть. Как ты только что объясняла, магия иногда действует по таким неоднозначным правилам. Не важно, как мы к этому относимся, формальные требования — требования, обусловленные древней магией, сотворенной волшебниками во время великой войны, когда было сделано пророчество о Кахарине и установлен древний закон, — выполнены.

— Но...

— Кэлен, мне очень жаль, что я сдуру не подумал, но мы должны это признать. — Ричард подчеркнул жестом свои слова. — Шимы на свободе.

Глава 28

Независимо от того, насколько вескими Ричард считал свои аргументы, непохоже было, что Кэлен они убедили. Она даже не казалась способной воспринять доводы рассудка. Она просто злилась.

— А Зедду ты сказал о... ней? — ткнула Кэлен в Дю Шайю. — Сказал? Наверняка же ты ему что-то говорил.

Ричард мог понять ее чувства. Он бы тоже не порадовался, обнаружив, что у нее есть другой муж, о котором она не удосужилась сообщить — не важно, виновна она была или нет, — даже если бы этот муж был бы таким же символическим, как Дю Шайю в качестве его жены.

Но все же имелись вещи серьезнее, чем какие-то запутанные условия, согласно которым Дю Шайю считалась его первой женой. Не просто серьезнее, а чрезвычайно опасные. Кэлен должна это понять. Должна понимать, что у них большая беда.

Они уже и так потратили слишком много бесценного времени. Ричард молил добрых духов, чтобы они помогли ему заставить Кэлен понять истинность его слов без необходимости до конца рассказывать ей, почему он знает, что все обстоит именно так.

— Я же сказал тебе, Кэлен, что начисто забыл об этом, потому что не счел это серьезным, следовательно, и не предполагал, что это следовало принять в расчет. К тому же когда у меня было время сказать ему? Юни умер до того, как у нас появилась реальная возможность поговорить с Зеддом, а потом он придумал эту сказочку про Шнырка и отправил нас с этим дурацким поручением.

— Тогда откуда он знал? Чтобы обмануть нас, он сначала должен был об этом узнать. Откуда Зедд знал, что на самом деле я твоя третья жена — пусть даже по какому-то... — она сжала кулаки, — какому-то дурацкому древнему закону, о котором ты столь удачно забыл?

— Если ночью идет дождь, — всплеснул руками Ричард, — не обязательно видеть тучи, чтобы знать, что дождь льет с неба! Если Зедд знает о чем-то и понимает, что это такое, он не станет задаваться вопросом почему, а озадачится починкой крыши!