Пятое правило волшебника, или Дух Огня - Страница 95

— Она была пленницей, ты спас ей жизнь и вернул к своим. — Ричард кивнул. — А она привела своих убить тебя? Так она тебя отблагодарила?

— Не совсем так. — Ричарду было неловко защищать людей, чьи действия вылились в столь грандиозное кровопролитие. Он до сих пор помнил тошнотворный запах крови и смерти.

Кэлен снова одарила Дю Шайю ледяным взглядом.

— Но ты спас ей жизнь?

— Да.

— Ну, тогда объясни, что же тут «не совсем так»?

Несмотря на тяжесть воспоминаний, Ричард попытался найти нужные слова.

— То, что они сделали, своего рода проверка. Проверка на жизнь или смерть. Это вынудило меня научиться пользоваться магией меча так, как я и не предполагал возможным. Чтобы выжить, я призвал опыт всех, кто владел мечом до меня.

— Что ты имеешь в виду? Как ты мог призвать их опыт?

— Магия Меча Истины хранит все боевые навыки тех, кто когда-либо сражался этим мечом. И плохих, и хороших. Я догадался, как заставить это работать на меня, предоставив хранящимся в мече духам разговаривать со мной. Но в горячке боя не всегда есть время на слова. Поэтому иногда это всплывает у меня в голове в виде картинок-символов. Это было поворотным моментом в понимании, почему меня в пророчествах называют Fuer grissa ost drauka: Несущий смерть.

Ричард коснулся амулета на груди. Рубин изображал каплю крови, а линии вокруг него были символическим изображением танца. Для боевого чародея этим говорилось многое.

— Вот, — прошептал Ричард, — вот танец со смертью. Но именно тогда, в сражении с тридцатью воинами Дю Шайю, я понял это впервые. Пророчества гласили, что однажды я появлюсь. В пророчествах и древних законах сказано, что они должны обучить меня танцевать с духами тех, кто владел Мечом Истины до меня. Сомневаюсь, что они до конца понимали, как испытание послужит этому, знали лишь, что должны исполнить свой долг, и если я тот самый, то я выживу. Мне были необходимы эти знания, чтобы противостоять Даркену Ралу и отправить его обратно в Подземный мир. Помнишь, как я тогда призвал его у Племени Тины, он вырвался в наш мир, а затем меня забрали сестры Света?

— Конечно! — ответила Кален. — Значит, они втянули тебя в это сражение не на жизнь, а на смерть при их подавляющем численном превосходстве, чтобы вынудить тебя прибегнуть к твоему волшебному дару. А в результате ты убил ее тридцать мастеров меча?

— Совершенно верно. Они следовали пророчеству. — Ричард обменялся взглядом со своей единственной настоящей женой — единственной в его сердце. — Ты же знаешь, какими жуткими бывают пророчества.

Кэлен наконец отвела взгляд и кивнула, охваченная собственными болезненными воспоминаниями. Пророчества уже доставили им массу неприятностей и подвергли непростым испытаниям. Одним из таких испытаний была Надина, вторая жена, навязанная Ричарду пророчеством.

Дю Шайю вздернула подбородок.

— Пятеро из тех, кого убил Кахарин, были моими мужьями и отцами моих детей.

— Пятеро ее мужей... Добрые духи!

Ричард метнул на Дю Шайю не слишком ласковый взгляд.

— Спасибо тебе большое!

— Ты хочешь сказать, что по ее законам, поскольку ты убил ее мужей, то обязан стать ее мужем?

— Нет, не потому, что я убил ее мужей, а потому, что, убив всех тридцать, я доказал, что я их Кахарин. Дю Шайю — их мудрая женщина. По их закону мудрая женщина предназначена в мужья Кахарину. Мне следовало бы подумать об этом раньше.

— Безусловно! — оскорбилась Кэлен.

— Слушай, я понимаю, как это звучит, понимаю, что на первый взгляд в этом нет смысла...

— Да нет, все в порядке. Я понимаю. — Лед в глазах сменился скрытой болью. — Значит, ты поступил благородно и женился на ней. Конечно. Для меня в этом очень много смысла. — Она придвинулась ближе. — И ты был так занят, что запамятовал сообщить об этом до того, как женился на мне. Конечно. Я понимаю. Кто бы не понял? Не может же мужчина помнить обо всех своих женах, которые у него разбросаны повсюду. — Скрестив руки, она отвернулась. — Ричард, как ты мог...

— Нет! Все не так! Я никогда не соглашался. Извини, что забыл сказать тебе об этом, но мне и в голову это не приходило, поскольку со временем я просто выбросил это из памяти как странное поверье отдельного племени. Я никогда не принимал это всерьез. Она просто-напросто считает, что, поскольку я убил всех этих людей, то тем самым стал ее мужем.

— Так и есть, — кивнула Дю Шайю. Кэлен бросила быстрый взгляд на Дю Шайю, хладнокровно взвешивая его слова.

— Значит, ты никогда и ни в каком смысле не соглашался жениться на ней?

— Это-то я и пытаюсь тебе втолковать! — всплеснул руками Ричард. — Извини, но не могли бы мы поговорить об этом позже? Похоже, у нас возникли серьезные неприятности. — Кэлен выгнула бровь, и он немедленно поправился:

— Другие неприятности.

Кэлен окинула его снисходительным взглядом. Ричард отвернулся и сорвал травинку, размышляя о более чем вероятной неприятности куда похуже, чем раздражение Кэлен.

— Ты многое знаешь о магии. В смысле, ты ведь выросла в Эйдиндриле в окружении волшебников, которые тебя обучали, и изучала книги в замке Волшебника. Ты ведь Мать-Исповедница.

— У меня нет волшебного дара в общепринятом смысле слова, — сказала Кэлен. — Он не такой, как у волшебников и колдуний, но да, я разбираюсь в магии. Будучи Исповедницей, я изучала магию во всех ее разнообразных проявлениях.

— Тогда ответь мне вот на что. Если есть какое-то определенное условие, чтобы сотворить какое-то волшебство, то может ли, по каким-то неоднозначным правилам, требование считаться выполненным, даже если положенный ритуал как таковой состоялся?