Пятое правило волшебника, или Дух Огня - Страница 200

200

— Добрые люди Андерита, — начал Ричард, стоя в толпе, — мы с Матерью-Исповедницей приехали поговорить с вами не как владыки, а как защитники. Мы приехали не для того, чтобы диктовать, а чтобы помочь вам разобраться в положении дел, понять, какой выбор стоит перед всеми нами, а ваше право — самим решать, каким будет ваше будущее.

Он поманил Кэлен. Мать-Исповедница осторожно протиснулась среди окружавших Ричарда детей и встала рядом с ним. Она-то думала, что ребятишки испугаются такого крупного мужчины, одетого к тому же в черно-золотое одеяние, что придавало ему еще более внушительный вид, но детишки, наоборот, прижимались к нему, как к любимому дядюшке.

А вот белого платья Матери-Исповедницы они боялись, ведь им, как и всем жителям Срединных Земель, с пеленок рассказывали истории о том, кто такая Мать-Исповедница и каково ее могущество. Они расступались перед ней, всячески стараясь не коснуться ее белого платья, и жались поближе к Ричарду. Кэлен до смерти хотелось, чтобы к ней относились иначе, но она все понимала. Она всю жизнь понимала это.

— Мы с Матерью-Исповедницей поженились, потому что любим друг друга. А еще мы любим народы Срединных Земель и Д'Хары. И в точности как мы хотели соединить наши судьбы в супружестве, чтобы идти по жизни вместе, мы хотим, чтобы народ Андерита присоединился к нам и другим народам Срединных Земель и двигался вместе с нами в безопасное и надежное будущее, которое обеспечит вам и вашим детям надежду на лучшую жизнь.

Из Древнего мира на нас надвигается тирания. Имперский Орден поработит вас. Они не оставят вам иного выбора — либо покориться, либо погибнуть. Только если вы присоединитесь к нам, у вас будет шанс уцелеть.

Мы с Матерью-Исповедницей убеждены, что, если мы объединим народы Срединных Земель и Д'Хары и выступим. все вместе за нашу свободу, мы сможем отогнать эту угрозу от наших домов, сохранив безопасность... и будущее наших детей. Если же мы покорно подчинимся тирании, у нас больше никогда не будет возможности расправить крылья. Никогда больше наши души не овеет ветер надежды.

Ни у кого из нас не будет возможности мирно растить детей и мечтать о лучшей доле для них. Если мы не выступим против Имперского Ордена, мы будем жить во мраке рабства. И как только это произойдет, мы навеки погрузимся в пучину безысходности.

Именно поэтому мы и приехали, чтобы поговорить с вами. Нам нужно, чтобы вы выступили на нашей стороне, на стороне мирных людей, знающих, что будущее может быть светлым и исполненным надежды.

Нам необходимо, чтобы вы присоединились к нам и проставили на голосовании кружок — в знак того, что хотите присоединиться к нашему союзу борцов за свободу.

Кэлен слушала, как слушала уже несколько недель, горячую речь Ричарда.

Сначала народ воспринимал его слова напряженно и настороженно. Но вскоре обаяние Ричарда покорило почти всех. Он заставлял их смеяться, а в следующее мгновение вызывал слезы, объяснял, какие блага сулит свобода, показывал на простых примерах, какие перед ними откроются возможности, если им и их детям разрешат учиться писать и читать.

Это заявление было встречено сначала с некоторым испугом, но Ричард тут же объяснил в доступной форме, что тогда они смогут написать письмо живущим в другом месте родителям или ребенку, отравившемуся куда-то на поиски лучшей доли. Он заставил их понять ценность знаний, оценить возможность найти лучшую работу или достичь более высокого уровня на той, какую они уж имеют.

— Но Имперский Орден не позволит вам учиться, потому что знания для поработителей опасны. Те, кто будет править вами, уничтожат знания, ибо знающие и понимающие люди несут угрозу правящей элите. Люди, которые понимают, — это люди, которые непременно выступят против бесчинства властей.

Я же предоставляю возможность учиться всем, чтобы люди сами могли потом решать, что они хотят. Вот в этом и разница: я доверяю вам, хочу, чтобы вы учились, добивались своей цели, шли к своей мечте, простой или великой. А Орден доверять не будет. Он станет все насаждать силой.

У нас всех вместе будет одна страна, с единым законодательством, равным для всех, где никто, будь то магистрат, министр или император, — никто не будет превыше закона. Только тогда, когда все одинаково равны перед законом, каждый человек действительно свободен.

Я вступил в борьбу не ради власти, а ради сохранения принципов свободы.

Мой родной отец, Даркен Рал, был диктатором, правящим методом устрашения, жестокости и пыток. Но даже он не был превыше тех законов, согласно которым, я надеюсь, все мы будем жить. Я отнял у него власть, чтобы он не мог больше угнетать свой народ. Я вождь свободных людей — я не правлю рабами.

Я не хочу указывать вам, как жить, я всего лишь хочу, чтобы все вы жили в мире и безопасности так, как вы сами того захотите. Сам бы я больше всего хотел, чтобы мы с Матерью-Исповедницей — моей женой — могли спокойно в мире и безопасности заниматься семьей, не мучаясь вопросами правления.

Я прошу вас проставить кружок и присоединиться к нам ради вас самих и ради грядущих поколений.

* * *

Далтон, подпирая плечом угол здания, слушал, скрестив руки на груди. С балкона огромной толпе на одной из площадей города вещал Директор Прево из Комитета Культурного Согласия. Говорил он уже довольно давно.

Толпа, по большей части хакенцы, собралась послушать о грядущих событиях.

По городу вовсю бродили слухи. Народ был напуган. И большинство пришли выяснить, верны ли слухи.

Далтон тщательно просчитал ситуацию.

200