— Может быть, — кивнула Кэлен. — Я знаю, что у министра культуры есть давняя традиция иметь личную кормушку — от ростовщиков, торговцев и прочих, которые таким образом проталкивают нужные им решения. Содержание большой армии обходится дорого даже для богатой страны. Но я думаю, за столь быстрым сокращением и разложением местной армии стоит нечто большее.
— Ну так что ты решила? Голосование или захват?
Она посмотрела ему в глаза:
— Я по-прежнему против голосования.
— Ты же знаешь, что пострадают люди. Погибнут. Бескровно это не обойдется. Возможно, нам придется убивать их солдат — таких, как та сержант Беата у Домини Диртх. Хоть они почти еще дети, но они наверняка попытаются помешать нам захватить Домини Диртх и погибнут. Мы не можем позволить им удерживать контроль над Домини Диртх. Мы должны завладеть этим оружием, если хотим, чтобы наша армия вошла сюда. И не можем ставить наше войско под удар этих штуковин.
— Но магия исчезает.
— Они зазвонили неделю назад. И люди, находившиеся перед ними, погибли. Они по-прежнему действуют. Мы не можем рассчитывать на то, что они не сработают. Так что либо мы атакуем, либо позволяем им делать то, что предлагает министр: даем возможность их народу самому решить свою судьбу. Но даже если что-то пойдет не так, мы по-прежнему сможем прибегнуть к помощи имеющихся в нашем распоряжении войск. Когда столь многое поставлено на карту, я, если потребуется, не колеблясь ни секунды дам команду атаковать. Слишком много жизней находится под угрозой.
— Верно. У нас всегда остается в запасе этот вариант.
— Но есть кое-что не менее важное, что мы не должны упускать из виду. Возможно, самое важное.
— Что именно? — спросила Кэлен.
— Шимы. Именно из-за них мы здесь, не забыла? И эта затея с голосованием вполне сможет сработать в нашу пользу в истории с шимами.
— Это каким образом? — скептически поинтересовалась Кэлен.
— Нам нужно перетрясти библиотеку. Если мы сможем найти сведения, как остановить шимов — например, выяснить, как это проделал в свое время Йозеф Андер, — то сможем изгнать их до того, как станет слишком поздно для магии. Ты ведь не забыла о бабочке-игрунье и всем остальном, а?
— Ну конечно же, нет!
— А еще твое могущество Исповедницы, магия Дю Шайю, волшебные узы... В отсутствие магии Джеган может легко одержать победу. Без нее опасность Ордена возрастает во много раз. Без магии мы с тобой такие же люди, как и все остальные, практически беспомощные. Нет места опаснее, чем мир, где нет магии. За эти четыре недели мы, возможно, найдем нужные сведения о шимах. А поездки по стране для разговоров с народом о предстоящем голосовании — отличное прикрытие для нашего основного дела. Мне кажется рискованным сообщать этим людям, что магия исчезает. Лучше держать их в напряжении. — Ричард придвинулся ближе. — Кэлен, шимы, пожалуй, самая важная часть в этом деле. А затея министра даст нам время на поиски. Я считаю, нам нужно согласиться на всенародное голосование.
— Я по-прежнему не согласна, но раз ты хочешь попробовать... — Она сжала пальцами переносицу. — Поверить не могу, что соглашаюсь на это! Что ж... я доверюсь твоему мнению, Ричард. Ведь ты, в конце концов, Магистр Рал.
— Но мое решение зависит от твоего совета.
— Ты еще и Искатель.
— У меня нет с собой меча, — улыбнулся он.
— Ты уже завел нас слишком далеко, — улыбнулась Кэлен. — Раз ты говоришь, что надо попробовать, то так тому и быть, но мне по-прежнему это не нравится. Однако насчет шимов ты прав. Они — наша наипервейшая задача. И эта дурацкая затея поможет нам найти и решить задачу с шимами.
Ричард обрадовался согласию Кэлен, но мотивы ее изначального сопротивления настораживали. Рука об руку они вернулись к столу. Министр с женой и Далтон Кэмпбелл встали.
— У нас есть условия, — сообщил Ричард.
— Какие? — спросил министр.
— Наши люди будут следить за всей процедурой от начала и до конца, чтобы не было жульничества. Голосование пройдет везде одновременно, чтобы никто не мог успеть поехать в другое место и проголосовать еще раз. Народ соберется в городах и поселках, и каждый проставит на бумаге знак: кружок, если хотят объединения с нами, и крест, оставляющий их в жестоких клыках судьбы. Наши люди будут также следить за подсчетом голосов, чтобы мы знали, что все прошло честно.
— Отличные предложения! — улыбнулся министр. — Готов подписаться под каждым из них.
— И еще одно, — наклонился Ричард к андерцу.
— Что именно?
— В голосовании примут участие все. Не только андерцы, но и хакенцы. Они тоже жители этой страны, как и андерцы. И их судьба тоже зависит от результатов голосования. Раз уж будет голосование, то участие в нем примут все жители Андерита.
Госпожа Шанбор и Далтон Кэмпбелл переглянулись. Министр развел руками, и улыбка его стала еще шире.
— Ну конечно! Голосовать будут все. Значит, вопрос решен!
Хильдемара была пепельно-серой.
— Бертран, люди Джегана с тебя живьем шкуру сдерут, а я буду наслаждаться этим зрелищем! И единственное, о чем буду жалеть, — что и меня ты обрек на ту же участь!
— Глупости, дорогая! — отмахнулся Бертран. — Напротив, мне удалось перехитрить и задержать Магистра Рала и Мать-Исповедницу до подхода армии Джегана.
Далтон — разнообразия ради — был склонен на сей раз согласиться с Хильдемарой. Помимо всего прочего, жена министра была великолепным стратегом. И по здравому рассуждению казалось очевидным, что если предоставить людям выбор, то они — уж хакенцы безусловно — предпочтут свободную жизнь в империи Магистра Рала, чем добровольно отдадут себя во власть тирании Имперского Ордена.