Пятое правило волшебника, или Дух Огня - Страница 141

К оглавлению

141

Несан облизнул губы.

— Сегодня Ингер привез в поместье товар. Он поехал сам, потому что ты отказалась впредь ездить в поместье.

— Откуда ты это знаешь?

— Умею слушать.

— И каким это...

— Ты будешь слушать? У тебя крупные неприятности, и тебе грозит нешуточная опасность.

Она подбоченилась, но замолчала, и Несан продолжил.

— Ингер считает, что в поместье тебя обидели. Он потребовал, чтобы с этим делом разобрались, и желает знать имя обидчика.

Беата пристально посмотрела на него.

— Откуда тебе это известно?

— Я же сказал, что умею слушать.

— Я Ингеру ничего не рассказывала.

— Не важно. Он сам догадался или как еще — не знаю, но суть в том, что он беспокоится о тебе и горит желанием, чтобы с этим делом разобрались. Он вбил себе в голову, что желает справедливости. И он не отступится. Начнет докапываться.

Девушка раздраженно вздохнула.

— Не надо мне было отказываться! Надо было поехать, и не важно, что со мной могло снова произойти.

— Я не виню тебя, Беата. На твоем месте я поступил бы так же.

Она подозрительно поглядела на него.

— Я хочу знать, кто тебе все это рассказал.

— Я ведь гонец, понимаешь, и кручусь возле всяких важных людей. А те беседуют между собой обо всем, что творится в поместье. Я просто слышал разговор, вот и все. Штука в том, что, если ты начнешь рассказывать о том, что случилось, люди посчитают, что ты хочешь причинить вред министру.

— Ой, да брось ты, Несан! Я всего лишь хакенская девка! Как я могу навредить министру?

— Ты же сама мне рассказывала, что люди думают, что он станет Сувереном. Ты слышала когда-нибудь, чтобы кто-то плохо отзывался о Суверене? Ну так вот, министр уже почти назначен Сувереном. И как, по-твоему, отнесутся к тому, если ты начнешь трепать о случившемся? Считаешь, что сочтут тебя хорошей девочкой, говорящей правду, а министра лжецом, за то, что он опровергает твои слова? Нас учат, что андерцы не лгут. Если ты скажешь хоть слово против министра, то это на тебя повесят ярлык лгуньи. Более того, лгуньи, пытающейся причинить вред министру.

Она размышляла над его словами как над какой-то неразрешимой загадкой.

— Ну, я вообще-то не собиралась, но если бы и сказала, то министру пришлось бы признать, что я говорю правду. Потому что это правда и есть. Андерцы не лгут. Только хакенцы по натуре своей мерзавцы. Если ему придется отвечать, то он скажет правду.

Несан сердито вздохнул. Он знал, что андерцы лучше них и что хакенцы мерзки по самой своей сути, но постепенно начал приходить к выводу, что андерцы тоже далеко не все непорочны и идеальны.

— Послушай, Беата, я знаю, чему нас учили, но это не всегда правда. Некоторые вещи, которым они нас учат, полная глупость. Не все, что они говорят, правда.

— Все правда, — отрезала она.

— Ты можешь так думать, но это не так.

— Да ну? А мне кажется, ты просто не желаешь признавать, насколько отвратительны хакенские мужчины. Просто не хочешь, чтобы у тебя была такая черная душа. И хочешь, чтобы не было правдой то, что те хакенцы сделали с теми несчастными женщинами много лет назад, и то, что хакенцы сделали с Клодиной Уинтроп.

Несан отбросил волосы со лба.

— Беата, ну подумай сама! Откуда мастер Спинк может знать, что сделали с каждой из тех женщин?

— Из книжек, дубина! На тот случай, если ты забыл, напомню, что андерцы умеют читать! В поместье полно книг, в которых...

— И думаешь, мужики, что изнасиловали этих женщин, потом остановились по дороге, чтобы записать все подробности? А предварительно поинтересовались у этих женщин, как их зовут, а затем подробненько записали просто для того, чтобы имелись списки всех их деяний?

— Да! Именно это они и сделали! Как и всем хакенским мужчинам, им понравилось то, что они сделали с теми женщинами. И они все записали. Это всем известно. Все это есть в книжках.

— А Клодина Уинтроп? Ну-ка, скажи мне, где та книжка, где записано о том, что ее изнасиловали те мужчины, которые ее убили?

— Ну, ее же изнасиловали. Это очевидно. Это сделали хакенцы, а хакенские мужчины всегда так поступают. Ты и сам должен знать, каковы хакенские мужчины, ты, маленький...

— Клодина Уинтроп выдвинула обвинение против министра. Она все время заигрывала с ним и казалась заинтересованной в нем. А потом, когда он наконец положил на нее глаз и она охотно легла под него, после этого она решила передумать. И начала рассказывать всем подряд, что он ее принудил и взял против ее воли. В точности, как оно в самом деле произошло с тобой. А в результате, после того как она начала распространять повсюду ложь, что министр ее изнасиловал, она стала трупом.

Беата молчала. Несан знал, что Клодина всего лишь пыталась учинить министру неприятности. Далтон Кэмпбелл ему так сказал. С другой стороны, то, что случилось с Беатой, произошло без согласия девушки, и все же она тем не менее не пыталась устроить бучу из-за этого.

Вовсю пели сверчки. Беата стояла в темноте и молча смотрела на Несана.

Несан огляделся, чтобы лишний раз убедиться, что никого поблизости нет. Сквозь ветки кустарника он видел идущих по улице прохожих. Но никто не обращал внимания на темные кусты, за которыми стояли они с Беатой.

Наконец она заговорила, но от прежней горячности и следа не осталось.

— Ингер ничего не знает, а я не собираюсь ему ничего рассказывать.

— Теперь уже поздно. Он уже побывал в поместье и всех перебаламутил, заявив, что тебя там изнасиловали. Высокопоставленных людей. Он выдвинул требования. Он жаждет справедливости. Ингер заставит тебя сказать, кто тебя обидел.

141