Пятое правило волшебника, или Дух Огня - Страница 107

107

Дю Шайю тщательно проверила, насколько хорошо он примял траву и удобно ли лежит подстилка. Удовлетворившись результатом осмотра, она уселась с краю, подогнув под себя ноги. Сидя совершенно прямо, высоко подняв голову и сложив на коленях руки, она выглядела чуть ли не величественной. Ричард решил, что так оно, собственно, и есть.

Он отбросил за спину свой золотой плащ и уселся, скрестив ноги, на другом крае. Подстилка была небольшой, и их колени почти соприкасались. Вежливо улыбнувшись, Ричард предложил ей бурдюк.

Дю Шайю грациозно приняла подношение, а Ричард вспомнил, как впервые увидел ее. Она была в ошейнике, прикована к стене, голая, грязная и воняла так, будто провела у этой стены месяцы — а она и провела, — но при этом показалась ему такой же величественной, как теперь, когда она чистая и облачена в молитвенное платье мудрой женщины.

Вспомнил он и как она испугалась, когда он старался ее освободить, и укусила его. Воспоминание было таким отчетливым, что он едва ли не чувствовал ее зубы на своей руке.

И тут ему пришла в голову тревожная мысль, что эта женщина обладает волшебным даром. Он не знал точно, насколько этот дар силен, но отчетливо видел его отражение в ее глазах. Каким-то образом его собственный дар позволял ему видеть эту бездонность в глазах тех, кого хотя бы немного присыпала волшебная пыльца дара.

Сестра Верна поведала Ричарду, что попыталась кое-что проделать с Дю Шайю, чтобы проверить ее возможности. Верна сказала, что заклятия, которые она накладывала на Дю Шайю, просто исчезали, как брызги на горячем песке. Но попытки Верны не прошли незамеченными. Верна сообщила, что Дю Шайю знала, что Верна делает, и каким-то образом умела сводить это на нет.

Ричард уже давно установил, что, помимо всего прочего, дар Дю Шайю включает в себя и какую-то примитивную форму прорицания. Учитывая, что она месяцами просидела на цепи, он сильно сомневался, что ее волшебный дар как-то может воздействовать на внешний мир. Люди, чья магия может воздействовать на других, вряд ли позволили бы посадить себя на цепь и дожидаться, когда их принесут в жертву. И не стали бы кусаться. Но Дю Шайю умела противостоять направленному на нее магическому воздействию. Довольно распространенная форма защиты против волшебного оружия, как выяснил Ричард.

С появлением в мире живых шимов магия Дю Шайю, независимо от ее мощи, исчезнет. Если уже не исчезла. Ричард подождал, пока она напьется и вернет бурдюк, затем приступил к беседе.

— Дю Шайю, мне нужно...

— Спроси, как живет наш народ.

Ричард глянул на Кэлен. Та закатила глаза и кивнула.

Ричард положил бурдюк и прокашлялся.

— Дю Шайю, я счастлив видеть тебя в добром здравии. Благодарю тебя за то, что прислушалась к моей просьбе и сохранила ребенка. Я знаю, что это великая ответственность — вырастить дитя. Я уверен, что ты будешь вознаграждена до конца дней радостью за твое решение, а ребенок будет вознагражден твоей мудростью. Знаю также, что не столько мои слова повлияли на твое решение, сколько твое сердце. — Ричарду не нужно было притворяться искренним, он и в правду говорил от чистого сердца. — Мне очень жаль, что ты оставила других своих детей, чтобы предпринять столь долгое и опасное путешествие, дабы донести до меня свои мудрые слова. Я знаю, что ты не пустилась бы в столь долгий и опасный путь ради пустяка.

Дю Шайю ждала, явно не совсем довольная. Ричард, терпеливо играя по ее правилам, перевел дыхание и продолжил:

— Пожалуйста, Дю Шайю, расскажи мне, как поживают бака-тау-мана, вернувшись наконец на земли своих предков.

Дю Шайю соизволила благосклонно улыбнуться.

— Наш народ живет хорошо и счастлив на своей родине благодаря тебе, Кахарин, но о нем мы поговорим позже. Сейчас же я должна рассказать тебе, зачем я здесь.

Ричард усилием воли подавил гнев в глазах.

— С нетерпением жду твоего рассказа.

Она открыла было рот, но тут же в свою очередь гневно сверкнула глазами.

— Где твой меч?

— У меня его с собой нет.

— А почему?

— Мне пришлось оставить его в Эйдиндриле. Это долгая история и не...

— Но как ты можешь быть Искателем без своего меча?

Ричард вздохнул поглубже.

— Искатель Истины — это человек. Меч Истины — лишь орудие, которым Искатель пользуется, примерно так же, как ты использовала свисток, чтобы добиться мира. Я могу быть Искателем и без меча, как и ты остаешься мудрой женщиной без волшебства свистка.

— Как-то это не правильно. — Она казалась озадаченной. — Мне нравился твой меч. Он рассек ошейник на моей шее, оставив голову на месте. Он объявил нам тебя как Кахарина. Твой меч должен быть при тебе.

Решив, что он уже довольно поиграл в ее игры, Ричард подался вперед, уже не скрывая гнева во взгляде.

— Я заберу меч, как только окажусь в Эйдиндриле. Мы как раз направлялись туда, когда встретили вас. И чем меньше времени я проведу, сидя тут сиднем, тем быстрей прибуду в Эйдиндрил и смогу взять меч. Извини, Дю Шайю, если я кажусь тебе торопливым. Я не хочу тебя обидеть, но я очень беспокоюсь за жизнь невинных людей и тех, кто мне дорог. И спешу я ради безопасности бака-тау-мана тоже. Буду очень признателен, если ты скажешь мне, зачем вы здесь. Люди гибнут. Некоторые из твоих тоже погибли. Я должен выяснить, способен ли я что-либо сделать, чтобы остановить шимов. Меч Истины может мне в этом помочь. А для этого мне нужно быть в Эйдиндриле. Не могли бы мы побыстрей закончить разговор?

Дю Шайю улыбалась, довольная тем, что он оказал ей должное уважение.

Внезапно улыбка сползла с ее лица, и впервые за все это время она показалась Ричарду неуверенной в себе, маленькой и испуганной.

107